Итак, на западе от Парижа, в 80 лье езды оттуда, на берегу полноводной реки Эмбер, среди зелёных холмов, и полян, усеянных полынью, в этом живописном местечке, носившем название Долина Мэйгер, возвышается оромный феодальный замок, каменный, с ромбовидным гербом из сиреневого шёлка на дубовых его воротах. Поместье это, слегка мрачноватое, вот уже 5 веков подряд, приходится колыбелью древнему французскому роду де Файрель. Замок окружал старый липовый парк с бесчисленным количеством затаённых беседок и небольшая поляна, где росли фруктовые деревья, и куда так любила прибегать Шадон де Файрель, с книжкой в руках, и среди шелеста верхушек яблонь и вишен, углубляться в чтение, наблюдая за приключениями главных героев её любимых романов.
Барон де Файрель, нынешней владеле замка, приезжал сюда с супругой баронессой Белиндой де Файрель и двумя дочерьми, Шадон и Леоль, на лето и осень.
Старый барон в молодости был блестящим фатом, отличным игроком и светским львом Парижа, и вёл распутную, лёгкую жизнь, но тот факт, что он оказался единственным подающим надежды представителем своего рода, после смерти его старшего кузена, заставил барона остепениться и подумать о тихой домашней гавани, необходимой, для того чтобы продолжить род де Файрель, уже находившийся тогда на грани вымирания. После длительной борьбы над собой, и своим образом жизни, Жорж, так звали барона, решил жениться на самой младшей из дочерей герцога Аддерли, мадемуазель Белинде. Это был по большей части брак по расчёту. Герцог, уже пристроив в жизни всех своих детей, мечтал, наконец, пристроить и последнюю дочь, выдав её за какого-нибудь честного дворянина с наследством не менее чем 80 тысяч ливров годового дохода, и шевалье де Файрель, как раз являлся таковым. Отец Жоржа тоже, со своей стороны был доволен этим союзам, ведь, род его всё-таки получил надежду на продолжение, да и дружба одного из богатейших людей Парижа и его окрестностей, герцога Аддерди никогда не помешает. Сам Жорж де Файрель находил узы, связавшие его более чем приемлемыми: хоть он и не питал чистой любви к Белинде, а всё-таки она была достаточно красива и очень умна, а самое главное – это её приданое в 100 тысяч ливров годовой ренты.
Вот так барон де Файрель и начал семейную жинь – лето и осень он проводил в родовом замке, а зиму и весну в Париже, в своём отеле. Через 9 месяцев после женитьбы у четы де Файрель родилась первая наследница – Леоль, а уж после, ещё через 4 года – вторая дочь, Шадон. Сёстры были абсолютно не похожи друг на друга, как внешне, так и внутренне. Леоль – резвая, кудрявая блондинка, с большими голубыми глазами, всё время почему-то глядевшими чуть насмешливо, и в которых всегда блестели искорки смеха, больше всего на свете любила балы и охоту, имела постоянно менявшуюся группу молодых поклонников, и до смерти обожала кокетничать. Леоль почти что не читала книг, зато у неё имелись некоторые склонности к живописи, коими она тешила мать и отца. Уже достигнув двадцатилетнего возраста, она и не думала выходить замуж. Замужество представлялось для этой девицы чем-то донельзя скучным и обыденным. На барона и баронессу, и вообще на всякую брачную пару она глядела с некоторой издёвкой, насмешкой, а известия о чьей-то свадьбе вызывали у неё только скуку и повод для очередных изобретений в области шуток и колкостей. Абсолютно противоположной была Шадон. Эта девушка обязательно понравилась бы какому-нибудь поэту со своими жучими каштановыми волосами, всегда собранными в аккуратную причёску, белой, почти мраморной кожей ,тоненькой-тоненькой и тёмно-карими задумчивыми глазами. Ох, эти глаза! Как редко в них вспыхивали огоньки радости, какими всегда они были задумчивыми, таинственными и печальными…Шадон и сама была такой же тихой и грустной. В отличие от старшей сестры, она не любила ни балов, ни вечеринок, ей не нужны были поклонники…Большую часть своего свободного времени она проводила то ли с книой в руках на фруктовой поляне, то ли в своём маленьком, обитом бледно-голубым атласом, будуаре, играя рояле любимые романсы.
